Дискуссия о путях распада Украины
На сайте Луганского областного совета опубликовано интервью невъездного в Украину российского политика Константина Затулина, известного своими украинофобскими взглядами и действиями. Приводим наиболее показательные цитаты из этого интервью, которые в дополнительных комментариях не нуждаются и ясно показывают, какой сценарий для Украины готовят в Кремле и какое Отечество выбирает руководство Луганского областного совета.
«Строительство национального государства в Украине шло по лекалам ХІХ — начала ХХ века. Причем не на Украине в целом, а в отдельной ее части — этом галицийском Пьемонте. В Галиции — части Украины, которая на сотни лет была оторвана от общего культурного пространства с Россией, с остальной Украиной. Предвзятое отношение, что культивировалось в Австро-Венгрии по отношению к России, передалось Галиции, а затем новой Украине».
«И я могу понять тех людей, которые говорят, что 2004 год был для них откровением. Я думаю и очень надеюсь на то, что население — все равно какое, русское или украинское, в центре, на востоке, юге Украины, — наконец-то начинает понимать, что обещания, которые давали в 2004 году — демократии, свободы, — это на самом деле просто ширма для проекта отрыва Украины от России. На этот раз уже межцивилизационного разлома и ухода в другую историю».
«И, наконец, как всегда в таких случаях, есть третий вариант. Когда у запада недостаточно сил перебороть восток Украины, но, с другой стороны, у запада недостаточно и мудрости для того, чтоб предложить компромисс. У востока нет возможности навязать этот компромисс западу, тогда приходится вещи называть своими именами: возможно все! Вплоть до деления Украины, до раскола Украины, до распада Украины».
«Распад Украины, если он случился бы, потребовал от России чрезвычайно ответственных решений. Во-первых, мы обязательно оказались бы виноваты. Мы уже и сегодня виноваты в чем угодно! В Грузии уже говорят, что если землетрясение происходит, — это в Москве задумали. Точно так же и здесь. Националисты в Украине будут вопить. И найдутся те, кто их будет слушать на Западе. Понятно, по каким причинам. Ясно, что в рамках сегодняшних изотерм, сегодняшних политических координат, очень может быть, Киев останется на «той стороне». А на чьей стороне столица, тот и победитель в игре «Угадай, кто сепаратист?». То есть это не политика «оранжевых» привела к расколу страны, а сепаратизм южных и восточных регионов, подогреваемый Россией. И мы будем оправдываться…
И самое главное даже не в этом. Россия должна будет нести издержки, она все равно должна будет поддержать восток и юг Украины, потому что не поддержать миллионы своих соотечественников просто не может. Она не может не поддержать вопреки любой политической дисциплине, вопреки всякому режиму, потому что это вопрос судьбы. Политический деятель, который противопоставит в России в случае раскола Украины свой курс курсу на поддержку восточных и южных регионов, просто обречен».
«Я не хочу, чтобы Украина оказалась в плену у людей, которые сами находятся в плену у мыслей ХІХ-ХХ века. А вот прогноз неблагоприятный. И сегодня, на 4 июля 2006 года, когда мы с вами разговариваем, осуществляется самый неблагоприятный из возможных прогнозов».
«И прежде всего в Конституцию заложено это неравноправие между фактическим и формальным положением вещей. Мне понятно, что это была эйфория суверенитета, мне понятно, что выпячивание роли украинского языка, особенно на первых порах, оправдывалось построением вот этого самого национального государства. Мы же с вами выяснили, что они строили этого государство по лекалам XIX века, а они просты, как слесарная мастерская, как рубанок. То есть все, что связано с украинским языком, нужно возвеличивать, все, что связано с другими языками, и прежде всего русским, надо забывать, оттеснять, не финансировать, надо отказывать в статусе… К чему это может привести, так это к тому, что Украина действительно распадется на две части. Одна часть будет говорить, что украинский язык превыше всего, а другая — считать, что русский язык имеет такое же право на существование. Заметьте, демократичными в этой ситуации выглядят восточные регионы. Они же не отрицают право на существование украинского языка».
А вот сам председатель Луганского областного совета Валерий Голенко, так комментирует умствования нежелательного иностранца, спокойно рассуждающего об уничтожении Украины.
«Константина Затулина, с которым я познакомился на международной конференции «Русские Украины. Будущее, которое определяется сегодня», равнодушным назвать нельзя. Он с большой болью воспринимает все наши проблемы и действительно хотел бы помочь. Наверное, поэтому и оценки дает честные, и неприятных выводов не чурается. Но все-таки, все-таки… Любой эксперт вынужден смотреть на происходящее несколько отстраненно — такова специфика работы. Он как бы над ситуацией, поэтому и эмоции не так сильно выражены. Можем ли мы, живущие в своей стране, сказать о себе то же самое? Или — все же понимаем, что это наша земля, наша Родина, наша боль и наше решение? Какое решение мы найдем, чтобы не упасть в огненную, без преувеличения, пучину яростных раздоров? Или — не станем его искать?
Я понимаю, что мы в сложной ситуации в непростое время. Но все-таки уверен: справимся! И у нас достаточно разума, чтобы поле нашей жизни не стало полем боя. Даже политического. У нас и наших детей должно быть нормальное будущее. Мы все этого достойны.
А экспертам спасибо. За неравнодушие, за душевную боль. За сопереживание»
«Строительство национального государства в Украине шло по лекалам ХІХ — начала ХХ века. Причем не на Украине в целом, а в отдельной ее части — этом галицийском Пьемонте. В Галиции — части Украины, которая на сотни лет была оторвана от общего культурного пространства с Россией, с остальной Украиной. Предвзятое отношение, что культивировалось в Австро-Венгрии по отношению к России, передалось Галиции, а затем новой Украине».
«И я могу понять тех людей, которые говорят, что 2004 год был для них откровением. Я думаю и очень надеюсь на то, что население — все равно какое, русское или украинское, в центре, на востоке, юге Украины, — наконец-то начинает понимать, что обещания, которые давали в 2004 году — демократии, свободы, — это на самом деле просто ширма для проекта отрыва Украины от России. На этот раз уже межцивилизационного разлома и ухода в другую историю».
«И, наконец, как всегда в таких случаях, есть третий вариант. Когда у запада недостаточно сил перебороть восток Украины, но, с другой стороны, у запада недостаточно и мудрости для того, чтоб предложить компромисс. У востока нет возможности навязать этот компромисс западу, тогда приходится вещи называть своими именами: возможно все! Вплоть до деления Украины, до раскола Украины, до распада Украины».
«Распад Украины, если он случился бы, потребовал от России чрезвычайно ответственных решений. Во-первых, мы обязательно оказались бы виноваты. Мы уже и сегодня виноваты в чем угодно! В Грузии уже говорят, что если землетрясение происходит, — это в Москве задумали. Точно так же и здесь. Националисты в Украине будут вопить. И найдутся те, кто их будет слушать на Западе. Понятно, по каким причинам. Ясно, что в рамках сегодняшних изотерм, сегодняшних политических координат, очень может быть, Киев останется на «той стороне». А на чьей стороне столица, тот и победитель в игре «Угадай, кто сепаратист?». То есть это не политика «оранжевых» привела к расколу страны, а сепаратизм южных и восточных регионов, подогреваемый Россией. И мы будем оправдываться…
И самое главное даже не в этом. Россия должна будет нести издержки, она все равно должна будет поддержать восток и юг Украины, потому что не поддержать миллионы своих соотечественников просто не может. Она не может не поддержать вопреки любой политической дисциплине, вопреки всякому режиму, потому что это вопрос судьбы. Политический деятель, который противопоставит в России в случае раскола Украины свой курс курсу на поддержку восточных и южных регионов, просто обречен».
«Я не хочу, чтобы Украина оказалась в плену у людей, которые сами находятся в плену у мыслей ХІХ-ХХ века. А вот прогноз неблагоприятный. И сегодня, на 4 июля 2006 года, когда мы с вами разговариваем, осуществляется самый неблагоприятный из возможных прогнозов».
«И прежде всего в Конституцию заложено это неравноправие между фактическим и формальным положением вещей. Мне понятно, что это была эйфория суверенитета, мне понятно, что выпячивание роли украинского языка, особенно на первых порах, оправдывалось построением вот этого самого национального государства. Мы же с вами выяснили, что они строили этого государство по лекалам XIX века, а они просты, как слесарная мастерская, как рубанок. То есть все, что связано с украинским языком, нужно возвеличивать, все, что связано с другими языками, и прежде всего русским, надо забывать, оттеснять, не финансировать, надо отказывать в статусе… К чему это может привести, так это к тому, что Украина действительно распадется на две части. Одна часть будет говорить, что украинский язык превыше всего, а другая — считать, что русский язык имеет такое же право на существование. Заметьте, демократичными в этой ситуации выглядят восточные регионы. Они же не отрицают право на существование украинского языка».
А вот сам председатель Луганского областного совета Валерий Голенко, так комментирует умствования нежелательного иностранца, спокойно рассуждающего об уничтожении Украины.
«Константина Затулина, с которым я познакомился на международной конференции «Русские Украины. Будущее, которое определяется сегодня», равнодушным назвать нельзя. Он с большой болью воспринимает все наши проблемы и действительно хотел бы помочь. Наверное, поэтому и оценки дает честные, и неприятных выводов не чурается. Но все-таки, все-таки… Любой эксперт вынужден смотреть на происходящее несколько отстраненно — такова специфика работы. Он как бы над ситуацией, поэтому и эмоции не так сильно выражены. Можем ли мы, живущие в своей стране, сказать о себе то же самое? Или — все же понимаем, что это наша земля, наша Родина, наша боль и наше решение? Какое решение мы найдем, чтобы не упасть в огненную, без преувеличения, пучину яростных раздоров? Или — не станем его искать?
Я понимаю, что мы в сложной ситуации в непростое время. Но все-таки уверен: справимся! И у нас достаточно разума, чтобы поле нашей жизни не стало полем боя. Даже политического. У нас и наших детей должно быть нормальное будущее. Мы все этого достойны.
А экспертам спасибо. За неравнодушие, за душевную боль. За сопереживание»
