Языковая хартия: на Запад или на Восток?
Вопрос государственного статуса украинского языка и статуса русского языка в Украине стал одним из ключевых элементов политической борьбы уже с первых лет независимости Украины. Но во время последних президентских и парламентских выборов усилиями участников избирательной гонки он приобрел такую остроту, что в обществе возникла угроза полной дестабилизации и раскола Украины. Горячая «языковая» проблема стала предметом детального рассмотрения не только как элемент политических и правовых дискуссий, но и с точки зрения национальной безопасности государства. Потому что общество осознало: на самом деле суть не в статусе языков, а в главном векторе исторической перспективы развития Украины. Куда она направится — на Запад или Восток? Сможет ли Украина сохранить государственную независимость и территориальную целостность?
Остроты ситуации добавило и присоединение Украины к Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств, со ссылкой на которую началась скоординированная акция провозглашения русского языка региональным в восточных областях Украины.
Экскурс в историю
Обретение независимости Украиной породило вполне закономерный процесс всеобщей украинизации, осуществлявшейся не только на официальном, но и на бытовом уровне. Несмотря на все дискуссии и разговоры по этому вопросу, характерной особенностью начала 90-х годов прошлого века стало массовое внедрение украинского языка в детских садах, средних и высших учебных заведениях, государственных учреждениях. При этом помимо сознательных украиноязычных активными участниками этого процесса были русскоязычные украинцы и представители других национальностей.
Однако уже тогда процесс украинизации Украины встречал активное сопротивление, прежде всего со стороны живущих старыми категориями бывшего СССР или мечтающих об имперском реванше под эгидой «единой и неделимой». В значительной степени именно этот фактор стал одним из решающих в победе на досрочных президентских выборах 1994 года Леонида Кучмы, вокруг которого объединилась не только старая «директорская» номенклатура, но и противники украинизации. Президент Кучма не выполнил своих предвыборных обещаний по поводу официального внедрения русского языка как второго государственного. Но напрасно критикуют его за это русскоязычные радикалы. Ведь именно его пребывание у власти решающим образом сказалось на торможении, а со временем и очевидном отступлении процесса украинизации, при его правлении де-факто в Украине ударными темпами и довольно системно вводилось двуязычие.
В такой ситуации группа из 51 парламентария от национально-демократических партий обратилась в Конституционный суд Украины с требованием истолковать положения ст. 10 Конституции об употреблении государственного языка в Украине. Заслушав судью-докладчика В.Скомороху, Конституционный суд Украины принял историческое решение от 14 декабря 1999 г. Напомним его ключевые моменты:
«Под государственным (официальным) языком понимается язык, которому государством предоставлен правовой статус обязательного средства общения в публичных сферах общественной жизни.
Конституцией Украины статус государственного языка предоставлен украинскому языку (часть первая статьи 10). Это полностью соответствует государствообразующей роли украинской нации, как отмечено в преамбуле Конституции Украины, нации, исторически проживающей на территории Украины, составляющей абсолютное большинство ее населения и давшей официальное название государству».
«Публичными сферами, в которых употребляется государственный язык, охватываются прежде всего сферы осуществления полномочий органами законодательной, исполнительной и судебной власти, другими государственными органами и органами местного самоуправления (язык работы, актов, делопроизводства и документации, язык взаимоотношений этих органов и т.п.). К сферам применения государственного языка могут быть отнесены также другие сферы, которые, согласно части пятой статьи 10 и пункта 4 части первой статьи 92 Конституции Украины, определяются законами».
«Законодательно определен также вопрос об употреблении украинского языка и других языков в учебном процессе в государственных учебных заведениях Украины... В частности, установлено, что языком воспитания в детских дошкольных учреждениях, языком обучения и воспитания в общеобразовательных школах, профессионально-технических училищах, средних специальных и высших учебных заведениях является украинский язык».
«Владение украинским языком является одним из обязательных условий для занятия соответствующих должностей (статьи 103, 127, 148 Конституции Украины»).
Решение Конституционного суда было обязательным и пересмотру не подлежало.
Казалось, вопрос решен раз и навсегда. Но вместо того чтобы выполнять требования Конституции и законодательства Украины, команда Кучмы их полностью игнорировала и начала искать пути, чтобы обойти содержащиеся в них обязательные правовые нормы.
Хартия против украинизации
Решение Конституционного суда Украины по поводу толкования положений ст. 10 Конституции Украины о применении государственного языка не могло быть отменено или пересмотрено. Поэтому для реализации стратегической задачи (остановить процесс украинизации в Украине и ограничить продвижение украинского языка в восточные и южные регионы) для президента Кучмы и управляемого им большинства в парламенте оставался единственный правовой выход — присоединиться к каким-либо международным соглашениям, которые со временем, возможно, будет выгодно трактовать. Ведь, согласно украинскому законодательству, в случае ратификации парламентом международных договоров, конвенций, хартий и т.п., они обретают приоритетный правовой статус.
Именно поэтому сразу после того, как было оглашено решение Конституционного суда, внезапно возникла тема немедленной ратификации Украиной Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств, принятой в Страсбурге 5 ноября 1992 года и подписанной Украиной 2 мая 1996-го. Вопрос о ратификации хартии был вынесен на рассмотрение Верховной Рады по представлению президента Кучмы уже через 10 дней после оглашения решения Конституционного суда и под председательством А.Ткаченко быстро проголосован в канун новогодних праздников — 24 декабря 1999 г. Фактически сразу прозвучали заявления о том, что теперь законодательство Украины о языках не соответствует международным обязательствам Украины и его нужно немедленно пересмотреть. Таким образом эффект от решения Конституционного суда был в значительной степени приуменьшен.
Сама по себе Европейская хартия направлена на, цитируем, «охрану исторических региональных языков или языков меньшинств Европы, некоторые из которых находятся под угрозой вымирания». И эта благородная цель европарламентариев в принципе не вызывает возражений, несмотря на неоднозначность ряда положений, к которым с осторожностью отнеслись многие европейские страны при ратификации хартии. Но Европа — это одно. А Украина при Кучме — совсем другое. Глубоко убежден, что ни одному европейцу, в том числе наиболее радикальному приверженцу хартии, не придет в голову демонстративно не знать и не говорить на государственном языке страны, гражданином которой он является или в которой проживает.
Если хартия для Европы стала документом конструктивной категории «за» (за сохранение языков, находящихся под угрозой их существованию), то в украинском варианте ее ратификация проходила под деструктивным лозунгом «против». Против государственного украинского языка. Ведь главной изюминкой закона о ратификации стало внесение в перечень языков национальных меньшинств, требующих охраны и защиты, в частности вымирающих, русского языка в Украине. Это, по замыслу инициаторов ратификации, должно было открыть правовые возможности, чтобы на региональном уровне заблокировать процессы украинизации в восточных и южных областях государства: именно это и было главной целью ратификации. Показательно, что в перечень языков меньшинств, требующих государственной защиты, при этом не попал язык крымских караимов, которых остались в Украине считанные единицы, и ряд других, действительно вымирающих языков.
Не случайно вокруг этого документа сразу разгорелась борьба. По представлению 54 народных депутатов, обративших внимание на существенные процедурные нарушения, с которыми проходила ратификация хартии, снова был задействован Конституционный суд Украины. Рассмотрев дело по сути, Конституционный суд своим решением от 12 июля 2000 г. признал Закон о ратификации хартии неконституционным и полностью отменил его.
Однако в 2002 году президент Кучма снова внес в Верховную Раду вопрос о ратификации хартии. На этот раз пропрезидентское большинство удачно выбрало благоприятный момент и аккуратнее провело закон о ратификации хартии через парламент 15 мая 2003 г.
Подводные камни хартии
Термин «региональный язык или язык меньшинства», согласно хартии, означает язык, традиционно используемый в пределах определенной территории государства, носители которой составляют группу, менее численную, чем остальное население этого государства. Термин «территория, на которой используется региональный язык или язык меньшинства» означает географическую местность, где такой язык является способом общения определенного количества лиц, оправдывающего применение различных охранных и поощрительных мер, предусмотренных этим документом. Если для других языков меньшинств ситуация может быть более или менее понятна в контексте их локального проживания на определенных территориях, то для русского языка все гораздо сложнее. Ведущие лоббисты хартии стараются употреблять не столько понятие «русские в Украине», сколько понятие «русскоязычное население» и «русскоязычные регионы». Это сразу меняет акценты. И именно здесь следует искать главную причину невероятной настойчивости в борьбе за хартию в Украине.
Термин «русскоязычные» не нов. Его впервые ввел в политический оборот бывший министр иностранных дел России Андрей Козырев в период, когда Москва выстраивала свою стратегию взаимоотношений с новыми государствами на обломках СССР, а отношения между Украиной и Россией были довольно напряженными. Когда, по предоставлению МИД, автор был включен в состав правительственной делегации, которая в 1994 г. обсуждала в Москве окончательный вариант текста двухстороннего рамочного соглашения о культурном сотрудничестве, то именно вокруг термина «русскоязычные в Украине» и защиты их прав велась самая ожесточенная борьба. Тогда украинской стороне удалось невероятными усилиями сбалансировать это понятие в тексте соглашения, введя отдельным абзацем соответствующие уточнения. Там, в частности, разъясняется, что «русскоязычные» в Украине — это этнические русские, а также граждане России, находящиеся на территории Украины. Но, как видим, стратегическое оружие не ржавеет.
В сфере образования, согласно хартии, Украина обязуется в пределах территории, где используются языки, перечисленные в законе о ратификации хартии, обеспечить дошкольное, начальное, среднее, профессионально-техническое образования на региональном языке или языке меньшинств, если дети или их родители этого хотят, а их количество считается достаточным. Также предполагается «поощрять или разрешать» предоставление высшего образования «на региональных языках или языках меньшинств». Далее следует еще более интересное предложение — «обеспечить преподавание истории и культуры, средством отображения которых является соответствующий региональный язык или язык меньшинства» (а кто будет готовить и издавать учебники?!) и создать наблюдательный орган, который будет контролировать все эти дела. Отдельный пункт предусматривает, что упомянутые положения могут быть распространены и на территорию, где определенные региональные языки или языки меньшинств традиционно не употребляются, если численность лиц, говорящих на упомянутых языках в других регионах, «это оправдывает», и обязывает в этих случаях «разрешать, поощрять или обеспечивать преподавание на региональном языке или языке меньшинства на всех уровнях образования».
В плане осуществления судопроизводства предусмотрено право подавать ходатайство, доказательства и документы устно и письменно на региональных языках или языках меньшинств.
В плане работы административных органов «в пределах административных районов государства», где проживает определенное количество жителей, говорящих на региональных языках или языках меньшинств, Украина обязуется обеспечить: использование региональных языков или языков меньшинств в административных органах в целом и отдельными должностными лицами, работающими в них; право лиц предъявлять документы, заявления и запросы и получать на них ответы на региональных языках или языках меньшинств; разрешить административным органам использовать бланки и выдавать документы на этих языках.
В плане СМИ хартия в пределах определенных территорий вменяет в обязанность: обеспечить радио- и телетрансляцию программ на региональных языках и языках меньшинств; обеспечить создание радиостанций, газет, телеканалов на этих языках и «покрывать дополнительные расходы СМИ, использующих эти языки»; гарантировать свободу прямого приема и ретрансляции радио- и телепередач из соседних стран, выходящих в эфир на таком языке; обеспечить представительство лиц, говорящих на региональных языках или языках меньшинств, в органах, контролирующих соблюдение свобод и плюрализма СМИ.
В отношении культуры обеспечивается употребление региональных языков или языков меньшинств в библиотеках, музеях, видеотеках, архивах, театрах, кинотеатрах и других учреждениях, причем органы, ведающие культурой, должны иметь персонал, «полностью владеющий соответствующим региональным языком или языком соответствующего меньшинства».
В экономической и социальной жизни хартия обязывает исключить любые ограничения, связанные с употреблением региональных языков или языков меньшинств в документах, в частности в трудовых договорах, технической документации, инструкциях по использованию приборов и товаров, внутренних документах компаний и фирм, а также включить обязательство относительно возможности ведения на этих языках финансовой и банковской документации и т.п.
Уже этот беглый перечень основных положений хартии свидетельствует о том, что они противоречат ряду статей Конституции Украины, законодательству о языке и решению Конституционного суда по поводу толкования ст.10 Конституции Украины в части употребления государственного языка. Кроме того, их реализация ляжет тяжким бременем на финансовую систему страны, состояние которой и без того не лучшее. Так что имплементация хартии в условиях украинских реалий требует абсолютно нового, тщательного обработанного и экономически обоснованного законодательного сопровождения. При современном состоянии нормативной базы хартия не может быть применена.
С другой стороны, позиция государства должна быть предельно четкой. В п.3 закона о ратификации хартии зафиксировано, что «меры, направленные на утверждение украинского языка как государственного, его развитие и функционирование во всех сферах общественной жизни на всей территории Украины, не считаются препятствующими или создающими угрозу сохранению или развитию языков», на которые в Украине распространяется действие хартии. Это положение, хоть и в довольно смягченном виде, корреспондирует с очень важной нормой хартии: «Охрана и развитие региональных языков или языков меньшинств не должны вредить официальным языкам и необходимости изучать их». Это ключевое слово «необходимость» дает довольно весомые рычаги для того, чтобы поставить, наконец, дело с головы на ноги.
Необходимо разобраться с пониманием и официальной трактовкой терминов «региональные языки или языки меньшинств» и «территория, на которой используется региональный язык или язык меньшинства». Во-первых, из контекста хартии видно, что в этом документе региональный язык трактуется как язык меньшинства, проживающего в определенном регионе. Следовательно, речь идет, в первую очередь, о местах компактного проживания меньшинств. Вместе с тем в хартии также употребляется понятие «границ административных районов», установленных государством: что означает в контексте хартии термин «регион» — область (законодательство Украины трактует регион как область), или же все-таки отдельный административный район? Как эти понятия согласуются с попытками городских советов провозгласить русский язык «региональным»? Город, с позиций законодательства, регион или нет?
Нам говорят: у нас есть целые русскоязычные области-регионы. А кто исследовал, насколько эти регионы однородно русскоязычны? Ведь, фактически, как минимум половина Луганщины в сельских районах, где украинские села существуют с ХVІІ в., украиноязычна с прекрасным чистым «полтавским» произношением. Жители этих сел жалуются на то, что не имеют возможности приобрести украинскую прессу, за которой вынуждены ездить в райцентр. Украиноязычные села есть и в Крыму, и во всех восточных областях Украины. Можем ли мы защитить право их жителей на использование родного языка в условиях, когда языковой вопрос за них решают в областном центре, стремясь провозгласить всю область русскоязычным регионом и ввести русский в качестве второго официального? Вот где поле для применения Европейской хартии региональных языков! Актуально составление подробной этнической и языковой карты Украины. Только после этого можно говорить о применении хартии в практическом смысле.
Целесообразно четко определить, что «русскоязычные» — это не «русские», о которых как о меньшинстве идет речь в хартии. И не позволять манипулировать этими разными определениями как тождественными. Поскольку ни в одном украинском законодательном акте термин «русскоязычные» не фигурирует. Они не являются отдельным этносом или отдельным меньшинством. Можно предположить, что именно вокруг понятия «русскоязычные» и определения статуса этой группы населения развернется наиболее ожесточенная баталия в войне по вопросам практического применения хартии.
Остроты ситуации добавило и присоединение Украины к Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств, со ссылкой на которую началась скоординированная акция провозглашения русского языка региональным в восточных областях Украины.
Экскурс в историю
Обретение независимости Украиной породило вполне закономерный процесс всеобщей украинизации, осуществлявшейся не только на официальном, но и на бытовом уровне. Несмотря на все дискуссии и разговоры по этому вопросу, характерной особенностью начала 90-х годов прошлого века стало массовое внедрение украинского языка в детских садах, средних и высших учебных заведениях, государственных учреждениях. При этом помимо сознательных украиноязычных активными участниками этого процесса были русскоязычные украинцы и представители других национальностей.
Однако уже тогда процесс украинизации Украины встречал активное сопротивление, прежде всего со стороны живущих старыми категориями бывшего СССР или мечтающих об имперском реванше под эгидой «единой и неделимой». В значительной степени именно этот фактор стал одним из решающих в победе на досрочных президентских выборах 1994 года Леонида Кучмы, вокруг которого объединилась не только старая «директорская» номенклатура, но и противники украинизации. Президент Кучма не выполнил своих предвыборных обещаний по поводу официального внедрения русского языка как второго государственного. Но напрасно критикуют его за это русскоязычные радикалы. Ведь именно его пребывание у власти решающим образом сказалось на торможении, а со временем и очевидном отступлении процесса украинизации, при его правлении де-факто в Украине ударными темпами и довольно системно вводилось двуязычие.
В такой ситуации группа из 51 парламентария от национально-демократических партий обратилась в Конституционный суд Украины с требованием истолковать положения ст. 10 Конституции об употреблении государственного языка в Украине. Заслушав судью-докладчика В.Скомороху, Конституционный суд Украины принял историческое решение от 14 декабря 1999 г. Напомним его ключевые моменты:
«Под государственным (официальным) языком понимается язык, которому государством предоставлен правовой статус обязательного средства общения в публичных сферах общественной жизни.
Конституцией Украины статус государственного языка предоставлен украинскому языку (часть первая статьи 10). Это полностью соответствует государствообразующей роли украинской нации, как отмечено в преамбуле Конституции Украины, нации, исторически проживающей на территории Украины, составляющей абсолютное большинство ее населения и давшей официальное название государству».
«Публичными сферами, в которых употребляется государственный язык, охватываются прежде всего сферы осуществления полномочий органами законодательной, исполнительной и судебной власти, другими государственными органами и органами местного самоуправления (язык работы, актов, делопроизводства и документации, язык взаимоотношений этих органов и т.п.). К сферам применения государственного языка могут быть отнесены также другие сферы, которые, согласно части пятой статьи 10 и пункта 4 части первой статьи 92 Конституции Украины, определяются законами».
«Законодательно определен также вопрос об употреблении украинского языка и других языков в учебном процессе в государственных учебных заведениях Украины... В частности, установлено, что языком воспитания в детских дошкольных учреждениях, языком обучения и воспитания в общеобразовательных школах, профессионально-технических училищах, средних специальных и высших учебных заведениях является украинский язык».
«Владение украинским языком является одним из обязательных условий для занятия соответствующих должностей (статьи 103, 127, 148 Конституции Украины»).
Решение Конституционного суда было обязательным и пересмотру не подлежало.
Казалось, вопрос решен раз и навсегда. Но вместо того чтобы выполнять требования Конституции и законодательства Украины, команда Кучмы их полностью игнорировала и начала искать пути, чтобы обойти содержащиеся в них обязательные правовые нормы.
Хартия против украинизации
Решение Конституционного суда Украины по поводу толкования положений ст. 10 Конституции Украины о применении государственного языка не могло быть отменено или пересмотрено. Поэтому для реализации стратегической задачи (остановить процесс украинизации в Украине и ограничить продвижение украинского языка в восточные и южные регионы) для президента Кучмы и управляемого им большинства в парламенте оставался единственный правовой выход — присоединиться к каким-либо международным соглашениям, которые со временем, возможно, будет выгодно трактовать. Ведь, согласно украинскому законодательству, в случае ратификации парламентом международных договоров, конвенций, хартий и т.п., они обретают приоритетный правовой статус.
Именно поэтому сразу после того, как было оглашено решение Конституционного суда, внезапно возникла тема немедленной ратификации Украиной Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств, принятой в Страсбурге 5 ноября 1992 года и подписанной Украиной 2 мая 1996-го. Вопрос о ратификации хартии был вынесен на рассмотрение Верховной Рады по представлению президента Кучмы уже через 10 дней после оглашения решения Конституционного суда и под председательством А.Ткаченко быстро проголосован в канун новогодних праздников — 24 декабря 1999 г. Фактически сразу прозвучали заявления о том, что теперь законодательство Украины о языках не соответствует международным обязательствам Украины и его нужно немедленно пересмотреть. Таким образом эффект от решения Конституционного суда был в значительной степени приуменьшен.
Сама по себе Европейская хартия направлена на, цитируем, «охрану исторических региональных языков или языков меньшинств Европы, некоторые из которых находятся под угрозой вымирания». И эта благородная цель европарламентариев в принципе не вызывает возражений, несмотря на неоднозначность ряда положений, к которым с осторожностью отнеслись многие европейские страны при ратификации хартии. Но Европа — это одно. А Украина при Кучме — совсем другое. Глубоко убежден, что ни одному европейцу, в том числе наиболее радикальному приверженцу хартии, не придет в голову демонстративно не знать и не говорить на государственном языке страны, гражданином которой он является или в которой проживает.
Если хартия для Европы стала документом конструктивной категории «за» (за сохранение языков, находящихся под угрозой их существованию), то в украинском варианте ее ратификация проходила под деструктивным лозунгом «против». Против государственного украинского языка. Ведь главной изюминкой закона о ратификации стало внесение в перечень языков национальных меньшинств, требующих охраны и защиты, в частности вымирающих, русского языка в Украине. Это, по замыслу инициаторов ратификации, должно было открыть правовые возможности, чтобы на региональном уровне заблокировать процессы украинизации в восточных и южных областях государства: именно это и было главной целью ратификации. Показательно, что в перечень языков меньшинств, требующих государственной защиты, при этом не попал язык крымских караимов, которых остались в Украине считанные единицы, и ряд других, действительно вымирающих языков.
Не случайно вокруг этого документа сразу разгорелась борьба. По представлению 54 народных депутатов, обративших внимание на существенные процедурные нарушения, с которыми проходила ратификация хартии, снова был задействован Конституционный суд Украины. Рассмотрев дело по сути, Конституционный суд своим решением от 12 июля 2000 г. признал Закон о ратификации хартии неконституционным и полностью отменил его.
Однако в 2002 году президент Кучма снова внес в Верховную Раду вопрос о ратификации хартии. На этот раз пропрезидентское большинство удачно выбрало благоприятный момент и аккуратнее провело закон о ратификации хартии через парламент 15 мая 2003 г.
Подводные камни хартии
Термин «региональный язык или язык меньшинства», согласно хартии, означает язык, традиционно используемый в пределах определенной территории государства, носители которой составляют группу, менее численную, чем остальное население этого государства. Термин «территория, на которой используется региональный язык или язык меньшинства» означает географическую местность, где такой язык является способом общения определенного количества лиц, оправдывающего применение различных охранных и поощрительных мер, предусмотренных этим документом. Если для других языков меньшинств ситуация может быть более или менее понятна в контексте их локального проживания на определенных территориях, то для русского языка все гораздо сложнее. Ведущие лоббисты хартии стараются употреблять не столько понятие «русские в Украине», сколько понятие «русскоязычное население» и «русскоязычные регионы». Это сразу меняет акценты. И именно здесь следует искать главную причину невероятной настойчивости в борьбе за хартию в Украине.
Термин «русскоязычные» не нов. Его впервые ввел в политический оборот бывший министр иностранных дел России Андрей Козырев в период, когда Москва выстраивала свою стратегию взаимоотношений с новыми государствами на обломках СССР, а отношения между Украиной и Россией были довольно напряженными. Когда, по предоставлению МИД, автор был включен в состав правительственной делегации, которая в 1994 г. обсуждала в Москве окончательный вариант текста двухстороннего рамочного соглашения о культурном сотрудничестве, то именно вокруг термина «русскоязычные в Украине» и защиты их прав велась самая ожесточенная борьба. Тогда украинской стороне удалось невероятными усилиями сбалансировать это понятие в тексте соглашения, введя отдельным абзацем соответствующие уточнения. Там, в частности, разъясняется, что «русскоязычные» в Украине — это этнические русские, а также граждане России, находящиеся на территории Украины. Но, как видим, стратегическое оружие не ржавеет.
В сфере образования, согласно хартии, Украина обязуется в пределах территории, где используются языки, перечисленные в законе о ратификации хартии, обеспечить дошкольное, начальное, среднее, профессионально-техническое образования на региональном языке или языке меньшинств, если дети или их родители этого хотят, а их количество считается достаточным. Также предполагается «поощрять или разрешать» предоставление высшего образования «на региональных языках или языках меньшинств». Далее следует еще более интересное предложение — «обеспечить преподавание истории и культуры, средством отображения которых является соответствующий региональный язык или язык меньшинства» (а кто будет готовить и издавать учебники?!) и создать наблюдательный орган, который будет контролировать все эти дела. Отдельный пункт предусматривает, что упомянутые положения могут быть распространены и на территорию, где определенные региональные языки или языки меньшинств традиционно не употребляются, если численность лиц, говорящих на упомянутых языках в других регионах, «это оправдывает», и обязывает в этих случаях «разрешать, поощрять или обеспечивать преподавание на региональном языке или языке меньшинства на всех уровнях образования».
В плане осуществления судопроизводства предусмотрено право подавать ходатайство, доказательства и документы устно и письменно на региональных языках или языках меньшинств.
В плане работы административных органов «в пределах административных районов государства», где проживает определенное количество жителей, говорящих на региональных языках или языках меньшинств, Украина обязуется обеспечить: использование региональных языков или языков меньшинств в административных органах в целом и отдельными должностными лицами, работающими в них; право лиц предъявлять документы, заявления и запросы и получать на них ответы на региональных языках или языках меньшинств; разрешить административным органам использовать бланки и выдавать документы на этих языках.
В плане СМИ хартия в пределах определенных территорий вменяет в обязанность: обеспечить радио- и телетрансляцию программ на региональных языках и языках меньшинств; обеспечить создание радиостанций, газет, телеканалов на этих языках и «покрывать дополнительные расходы СМИ, использующих эти языки»; гарантировать свободу прямого приема и ретрансляции радио- и телепередач из соседних стран, выходящих в эфир на таком языке; обеспечить представительство лиц, говорящих на региональных языках или языках меньшинств, в органах, контролирующих соблюдение свобод и плюрализма СМИ.
В отношении культуры обеспечивается употребление региональных языков или языков меньшинств в библиотеках, музеях, видеотеках, архивах, театрах, кинотеатрах и других учреждениях, причем органы, ведающие культурой, должны иметь персонал, «полностью владеющий соответствующим региональным языком или языком соответствующего меньшинства».
В экономической и социальной жизни хартия обязывает исключить любые ограничения, связанные с употреблением региональных языков или языков меньшинств в документах, в частности в трудовых договорах, технической документации, инструкциях по использованию приборов и товаров, внутренних документах компаний и фирм, а также включить обязательство относительно возможности ведения на этих языках финансовой и банковской документации и т.п.
Уже этот беглый перечень основных положений хартии свидетельствует о том, что они противоречат ряду статей Конституции Украины, законодательству о языке и решению Конституционного суда по поводу толкования ст.10 Конституции Украины в части употребления государственного языка. Кроме того, их реализация ляжет тяжким бременем на финансовую систему страны, состояние которой и без того не лучшее. Так что имплементация хартии в условиях украинских реалий требует абсолютно нового, тщательного обработанного и экономически обоснованного законодательного сопровождения. При современном состоянии нормативной базы хартия не может быть применена.
С другой стороны, позиция государства должна быть предельно четкой. В п.3 закона о ратификации хартии зафиксировано, что «меры, направленные на утверждение украинского языка как государственного, его развитие и функционирование во всех сферах общественной жизни на всей территории Украины, не считаются препятствующими или создающими угрозу сохранению или развитию языков», на которые в Украине распространяется действие хартии. Это положение, хоть и в довольно смягченном виде, корреспондирует с очень важной нормой хартии: «Охрана и развитие региональных языков или языков меньшинств не должны вредить официальным языкам и необходимости изучать их». Это ключевое слово «необходимость» дает довольно весомые рычаги для того, чтобы поставить, наконец, дело с головы на ноги.
Необходимо разобраться с пониманием и официальной трактовкой терминов «региональные языки или языки меньшинств» и «территория, на которой используется региональный язык или язык меньшинства». Во-первых, из контекста хартии видно, что в этом документе региональный язык трактуется как язык меньшинства, проживающего в определенном регионе. Следовательно, речь идет, в первую очередь, о местах компактного проживания меньшинств. Вместе с тем в хартии также употребляется понятие «границ административных районов», установленных государством: что означает в контексте хартии термин «регион» — область (законодательство Украины трактует регион как область), или же все-таки отдельный административный район? Как эти понятия согласуются с попытками городских советов провозгласить русский язык «региональным»? Город, с позиций законодательства, регион или нет?
Нам говорят: у нас есть целые русскоязычные области-регионы. А кто исследовал, насколько эти регионы однородно русскоязычны? Ведь, фактически, как минимум половина Луганщины в сельских районах, где украинские села существуют с ХVІІ в., украиноязычна с прекрасным чистым «полтавским» произношением. Жители этих сел жалуются на то, что не имеют возможности приобрести украинскую прессу, за которой вынуждены ездить в райцентр. Украиноязычные села есть и в Крыму, и во всех восточных областях Украины. Можем ли мы защитить право их жителей на использование родного языка в условиях, когда языковой вопрос за них решают в областном центре, стремясь провозгласить всю область русскоязычным регионом и ввести русский в качестве второго официального? Вот где поле для применения Европейской хартии региональных языков! Актуально составление подробной этнической и языковой карты Украины. Только после этого можно говорить о применении хартии в практическом смысле.
Целесообразно четко определить, что «русскоязычные» — это не «русские», о которых как о меньшинстве идет речь в хартии. И не позволять манипулировать этими разными определениями как тождественными. Поскольку ни в одном украинском законодательном акте термин «русскоязычные» не фигурирует. Они не являются отдельным этносом или отдельным меньшинством. Можно предположить, что именно вокруг понятия «русскоязычные» и определения статуса этой группы населения развернется наиболее ожесточенная баталия в войне по вопросам практического применения хартии.
Коментарів 1