Жевлаков и все остальные ч.2

Повесть-фантасмагория с продолжением.

Совпадения имен и фамилий героев произведения с реально живущими людьми – не случайно. Все остальное – авторский вымысел.

Глава вторая. Очевидная. В которой, ненаучным методом, подтверждается научная гипотеза о существовании внеземного разума.

Как только неприятный сон рассеялся словно дымка, Сергей Васильевич впал в объятия скучной и утомительной действительности.

Раньше (по молодости лет) Сергей Васильевич любил утомлять себя всякой работой, но с некоторых пор, утомительная действительность стала его тяготить.
И хотя, его работа сама собой обязывала стойко переносить все тяготы и лишения, получаемые «в нагрузку» к должности мэра, все же он никак не мог свыкнуться c бесконечными атаками со стороны оппозиции.

Особенно раздражало, что оппозиционно настроенные к нему личности считали себя истинными патриотами Стаханова.

Конечно же, их патриотизм в своих местечковых проявлениях не отличался особым фанатизмом, и даже теоретически не мог увенчаться подвигом подобном тому, который в годы Великой Отечественной Войны, совершил боец Красной Армии Александр Матросов. Ибо боролись они не с фашистским супостатом, а с мэром депрессивного города. И отстаивали не интересы необъятной Советской Родины, а собственные киоски, палатки, магазины, места на колхозном рынке и право на бесправное получение земельных участков.

Жевлаков совершенно не хотел мириться с их патриотизмом, а патриоты, в свою очередь, не хотели мириться с Жевлаковым. Эта неправовая коллизия, спровоцировала непримиримую борьбу за право считаться патриотом, и породила целую прослойку местечковых политиков–маргиналов, которые питаются исключительно сплетнями и размножаются только спорами и скандалами.

Вот и в этот день, Сергею Васильевичу предстояло выдержать очередное испытание боем – необходимо было провести заседание круглого стола с участием местных патриотов (представителями разных политических партий и общественных организаций). Все вопросы, включенные в повестку дня, объединялись единым общим для них характером – каждый обнажал какую-либо из проблем в жизнеобеспечении города.

За многие годы тяжелой и непосильной работы, у Сергея Васильевича выработался стойкий иммунитет к разговорам о городских проблемах. Поэтому каждый его ответ на вопрос о подготовке к отопительному сезону, ремонте дорог или распределении земельных участков, начинался со стандартной фразы-отмазки: «Да, есть проблема. Письма нами написаны во все инстанции».

А поскольку круг городских проблем давно был определен и известен, а письма во все инстанции не только написаны но и отправлены, мэр не особо напрягался по поводу сути вопросов, которые предстояло рассмотреть. Он больше готовился к психологическому и словесному противостоянию со своими оппонентами.
__________________

В это же время самостоятельный психологический тренинг перед зеркалом проводил и Сергей Николаевич Левачков. Он также в качестве специально приглашенного общественника собирался принять участие в работе круглого стола. Сергей Николаевич на каждом мероприятии появлялся в качестве специально приглашенного (это от того, что его, как правило, никто ни куда и никогда не приглашал. Он имел обыкновение появляться везде самостоятельно).

Среди своих друзей, Левачков больше был известен под прозвищем «Лесник». Этот интеллигентный псевдоним обязывал Сергея Николаевича блюсти имидж человека воспитанного и образованного. И, дабы, подчеркивать свою интеллигентность, Лесник практически никогда не брился и иногда (в узком кругу единомышленников), он надевал на себя очки.

Сергей Левачков слыл человеком настолько нестандартных взглядов и неординарных мыслей, что многие его соотечественники откровенно подвергали сомнению саму способность Левачкова к какой-либо мыслительной деятельности.

Людей условно, можно разделить на две категории: одни зарабатывают хлеб физическим трудом, вторые – умственным. Левачков не принадлежал ни к первой, ни ко второй категориям. Он свой хлеб зарабатывал тем же органом, которым пробовал его на вкус – языком.

Поговорить Сергей Николаевич любил. Разговоры доставляли ему удовольствие сравнимое только с сексом. Уж, ежели он начинал говорить, то остановиться не мог до тех пор, покуда не поставит в этом занимательном процессе логическую точку. Но, ввиду, того, что логика и речи Левачкова – понятия не совместимые, останавливался он только тогда, когда кто-либо из слушателей прерывал его, говоря что-то вроде: «Сергей Николаевич, затрахали вы уже. Замолчите ради Бога!».
Но молчать он не мог! Особенно когда дело касалось острых политических вопросов. И в моменты обсуждения именно таких вопросов, каждая вторая фраза Левачкова начиналась словами: «А, вот, когда я был мэром…». После чего он живописно и сбивчиво рассказывал о том, как здорово всем жилось в то время, когда он был мэром, и как хреново живется сейчас, - в то время, когда он не мэр.

Не молчал он даже тогда, когда своими речами провоцировал презрительные плевки избирателей в свою политическую сущность.

По меткому выражению своего единомышленника из редакции газеты «Городок», Левачков был тертым политиком. А тертые политики, как известно, в плевках не тонут. Напротив, иные особи от политики, на плевках в себя любимых, умудряются замутить головокружительную карьеру.

Вот, Сергей Николаевич и мутил. Будучи председателем городской организации Партии зеленых, он самоотверженно работал в избирательном штабе БЮТа, бегал на побегушках у председателя горорганизации «Народного Фронта» Яценюка, принимал активное участие в партийной работе Компартии и Союза Левых Сил, целовался в десны с «НСНУ», и даже был замечен в неформальных сношениях с отдельными членами Партии регионов. При этом на вопрос о политической ориентации он безапелляционно и категорично отвечал: «Я – зеленый!».

Сергей Николаевич очень боялся двух вещей. Во-первых он страшился законодательных инициатив. Совсем недавно народные депутаты известили избирателей о том, что намерены принять закон, предусматривающий уголовную ответственность для граждан которые пользуются услугами проституток. Левачков, как человек, считающий себя образованным, узрел в этом далеко идущую провокацию. Он боялся, что депутаты, руководствуясь предвыборным популизмом, введут уголовную ответственность и для граждан, которые пользуются услугами политических проституток, и тогда избиратели не станут за него голосовать, опасаясь уголовного преследования со стороны правоохранительных органов. Причем, эту, казалось бы нелепую угрозу, Левачков считал вполне реальной, потому как не понаслышке, из личного опыта знал к чему может привести предвыборный популизм.
Во-вторых, Сергей Николаевич очень боялся свиного гриппа (хотя и сам часто вел себя не по-человечески). И именно этот страх породил в его партийной голове сложную дилемму. Он думал: как будет лучше, - прийти на круглый стол в защитной марлевой повязке или без нее?

В итоге решил, что будет эффектнее, если повязку он возьмет с собой и оденет ее в тот момент, когда, кто-нибудь из присутствующих чихнет или закашляется.

________________

Когда Жевлаков входил в конференц-зал, он уже был психологически готов к громкому скандалу, которым неизменно закончится заседание круглого стола. Иначе быть просто не могло. Ибо единственным вменяемым оппозиционером на мероприятии был Юрий Марьин – главный стахановский воплотитель Юлиных «прорывов». Остальные более-менее вменяемые к числу оппозиции не принадлежали. Обеспечить скандал, по мнению Жевлакова, должны были застенчиво поглаживающий бороду Сергей Левачков и активистка СЛС Светлана Шарандина, широко известная в узких кругах как «Зайка».

Сергей Васильевич вежливо и учтиво со всеми поздоровался, пренебрежительно улыбнулся и предложил заслушать свой краткий доклад о проблемах, связанных с подготовкой к отопительному сезону.

Стоит отметить, что работа над докладом, сопровождалась значительно большим ажиотажем в исполкоме, чем сама подготовка к отопительному сезону. Ведь в докладе необходимо было не только отразить все проблемные вопросы с которыми столкнулись коммунальщики накануне грядущих холодов, но и грамотно дезавуировать все возможные критические выпады в адрес местной власти. А для этого нужно было не только досконально владеть проблематикой ЖКХ, но и неплохо разбираться в языкознании. По итогам голосования на одном из аппаратных совещаний в исполкоме, лучшим лингвистом был признан Андрей Николаевич Ступко – заместитель мэра, курирующий ЖКХ. Работая над докладом, он не спал трое суток, но с задачей справился великолепно. (Андрей Николаевич,не смотря на вопиющую молодость, всегда великолепно справлялся с самыми сложными задачами).

Сергей Жевлаков читал доклад с листа. Читал сбивчиво и невнимательно, - не расставляя логических ударений и не придерживаясь интонационных пауз. Но читал он так, отнюдь, не из пренебрежительного отношения к присутствующим, а по причине куда более банальной: он прекрасно понимал, что людям, слушавшим его, глубоко наплевать и на состояние ЖКХ, и на отопительный сезон, и на все городские проблемы вместе взятые.
Под скучный монолог Жевлакова, в легкую дрему впал Сергей Левачков.

Из состояния прострации Левачкова вывела сонная муха, севшая на его плечо. Сергею Николаевичу было крайне неловко находиться на людях с мухой на плече. Он пытался незаметно сдуть ее и согнать рукой. Но этими незамысловатыми жестами он добился только всеобщего внимания к своей персоне. Между тем, муха покидать плечо Левачкова явно не хотела: кружилась над ним, всячески маневрировала, и неизменно возвращалась в исходную точку.

В такой неловкой ситуации Левачков мог сделать только одно, - заговорить.

- Вот! – обратился Левачков к мэру, указывая пальцем на муху. – Вот!!! У вас в исполкоме мухи оживают. Значит, тепло! Вы тут греетесь, а дети мерзнут. А когда я был мэром, у нас мухи сначала оживали в детских садах, а потом уже в остальных местах.

Эта короткая сентенция (как и вообще все реплики Левачкова) вызвала всеобщий смех. Сергей Николаевич, в подобных ситуациях, смех, следующий за его высказываниями воспринимал не иначе как одобрительную реакцию аудитории на свои слова. Поэтому смеялся вместе со всеми.

После непродолжительного хохота, с трудом подавляя в себе желание смеяться, ответное слово взял Жевлаков.

- Сергей Николаевич, вы же знаете…, - проглатывая смешки говорил мэр. – Вы же знаете, что я человек занятой… Телевизор мне смотреть некогда… Только новости иногда. А тут, знаете ли, вчера посмотрел фильм один. Документальный. Так там, на основе рассекреченных архивов, говорили, что инопланетяне действительно есть и давно уже основали поселения на Луне.

- А инопланетяне здесь при чем?, - удивился Левачков.

- Да просто, каждый раз когда я вас слушаю, я убеждаюсь в том, что внеземной разум все-таки существует.

- Это ложь!!! – взорвался Левачков. – Вы все врете! Когда я был мэром, никакого разума у нас не было! Или как вы там говорите…

Эта реплика вызвала гомерический хохот. Сергей Николаевич, не выделяясь из общей массы, веселился вместе со всеми.

Жевлаков вошел в раж. Ему хотелось, как можно больнее, ущипнуть Левачкова.


- Сергей Николаевич, я вот о чем хочу вас спросить, - не унимался мэр. – Вот вы нигде не работаете. И даже нигде не числитесь как работник. Вот за что, - за какие средства, - вы покупаете себе еду и одежду? За что вы вообще живете?

- Какое ваше дело, уважаемый!? – нервно парировал Левачков.- За что я живу… Это, когда я был мэром, я жил. А сейчас, когда вы стали мэром, я не живу, а существую.

- Что вы себе позволяете?!!! – неожиданно вмешалась в разговор Светлана Шарандина. – почему вы всех оскорбляете?!!! Жевлаков, вы лучше расскажите, что вы сделали для города!!! Я не понимаю, почему вы до сих пор не сидите!!! Вы – вор и рецидивист!!!

Сергей Васильевич заранее предвидел неизбежную перепалку со Светланой Шарандиной и, загодя продумал тактику словесного боя.

- Дорогая Светлана Романовна, - подчеркнуто вежливо произнес мэр. – Милая Зайка!..

- Какая я вам «Зайка»?!! – возмущенно закричала Шарандина. – Кто вы такой, вообще!!! Что вы себе тут позволяете!!! Вы всех споили в парке, а теперь оскорбляете всех!!!

- Милая Зайка, - настаивал Жевлаков, - позвольте, от лица исполнительной власти, произнести в ваш адрес слова благодарности, за то что вы беспокоитесь о городе и неравнодушно относитесь к его проблемам. Все ваши пожелания будут учтены и приняты к рассмотрению.

- Что?!! Жевлаков, почему вы всегда врете?!!! Будьте мужчиной, скажите хоть раз людям правду!!!

- Вы хотите правду? Пожалуйста. Вы вывели 30 сентября людей на митинг к исполкому и обещали им заплатить по 100 гривен. А заплатили только по 20. Вы людей обманули! Вот вам правда.

- Это ложь!!! Жевлаков, вы вообще не умеете управлять городом!!! Будьте мужчиной – уйдите из власти!!! Оставьте нас в покое!!! Мы сами будем управлять городом!!!

Из стен конференц-зала еще долго доносились душераздирающие крики, среди которых выделялись фразы: «Жевлаков, вы – хам!», «А вас сюда никто не приглашал!», «А когда я был мэром..!», «Да, проблема есть!», «Жевлаков, у вас нет команды, вы не умеете командовать!», «Письма нами написаны во все инстанции!», «Стаханов в гробу переворачивается!», «Дети мерзнут, подумайте о детях!», «Это беспредел!», «Бурные аплодисменты!».

Случайным свидетелем этой баталии неожиданно для себя стал председатель стахановского Совета Ветеранов Георгий Васильевич Мандровный. Проходя мимо по коридору и услышав крики, он остановился у двери конференц-зала. Послушав ЭТО около минуты, он отточенным офицерским жестом одернул полы пиджака и быстро зашагал прочь от ужаса царившего на «круглом столе». Единственное, что мог себе позволить Георгий Васильевич, дабы выразить свои эмоции по этому поводу, это негромкая, произнесенная в полголоса, и по-офицерски лаконичная фраза: «Балаган. Сталина на них нет».

____________________

А в это время, начальник одного из стахановских ЖЭКов спешил на проверку бригады слесарей-ремонтников. На его участке уже третьи сутки к ряду, коммунальщики не могли подать отопление в один из многоквартирных домов. Причина банальна до неприличия – зашлакованные стояки и прогнивший кусок трубы на теплотрассе. Со стояками, с горем пополам, разобрались накануне вечером. А вот с теплотрассой – полная нестыковка.
Начальник не спеша, высматривая глазами мастера, подошел к работникам, безразлично курившим возле разрытой теплотрассы.

- Ну шо?!,- громко задал он риторический вопрос мастеру. – Шо стоим? Шо мы себе думаем?

- Дык, вот…, - развел руками мастер.

- Вижу, шо «вот». Почему, твою мать, не заварили до сих пор?!

- Так сварщика ж нету.

- Так роди его, мать твою!

- Да, как же ж я…, - проговорил в замешательстве мастер.

- У тебя, мать твою, сварочный аппарат есть? – продолжал атаку начальник.

- Есть.

- Так, возьми сам и завари.

- Та я б и заварил. Так у меня ж «допуска» к работам нету. А команда ж «сверху» такая была, шоб без «допуска» к работам никого не допускать. А где я тебе сварщика с «допуском» рожу, как они поувольнялись все?

- Твою мать!!! – выругался начальник, раскуривая термоядерную «Приму». – Команда была! Командиров, сука, до хрена, а работать, бля, некому!

___________________

Тем временем Левачков в воодушевленном и взволнованном расположении духа выходил из здания муниципалитета. Сергей Николаевич Левачков был доволен междусобойчиком, имевшим место на круглом столе. Отменный скандальчик обеспечивал ему место главного ньюзмейкера в околополитических кругах Стаханова минимум на две недели.

Он, не теряя ни минуты, обошел всех своих явных и тайных работодателей, и с упоением поведал им о героической словесной битве и о поверженном и демарализованом (по мнению Левачкова) мэре.
И уже поздно вечером, когда Серегей Николаевич в своей квартире удобно расположился в кресле перед телевизором и парил ноги в тазике, он с сожалением вспомнил о марлевой повязке, которая так и осталась нетронутой и не использованной по назначению. Это было единственное неприятное для него воспоминание о круглом столе.

В этот же вечер, Сергею Николаевичу, явилось странное мистическое видение, которое потрясло его до самой глубины души и оказало огромное влияние на всю его последующую политическую карьеру. Но самое главное, - это видение однозначно убедило Сергея Николаевича в существовании внеземного разума.

Но об этом читатель узнает в следующей главе.

Иван Непьющий.

Продолжение следует…